Задание 25 из ЕГЭ по русскому языку: задача 93

СТАРОЕ КИНО

(1)На фронте, будучи уже взрослым и тёртым воякой, сидел я как-то в тесно забитой бойцами украинской клуне прямо на земляном молотильном току и смотрел кинокартину о войне, смотрел и вдруг дрогнул сердцем, вскинулся, узнав знакомую с детства актрису.

(2)Исчезло вдруг ощущение условного действа, всё воспринималось въяве. (3)Может быть, причиной тому были звёзды, видные в разодранном соломенном верху кровли, перестук пулемётных очередей, доносившийся с передовой, — не знаю, но ощущение доподлинности захватило всех бойцов. (4)Когда дело дошло до того места в картине, где мать убитого дитяти, тайком от фашистов закопавшая его во дворе, притаптывала землю, чтобы «незаметно было», и глядела на нас широко открытыми глазами, в которых горе выжгло не только слёзы, но даже саму боль, и сделались они, эти глаза, как у младенца, прозрачны и голубы, хотя кино было не цветное, почудились они нам звёздами, они даже лучились, остро укалывали в самое сердце. (5)Отстранённая от мира, она ничего уже не видела, она топталась и топталась по своему дитяти, с кротким недоумением, с немой мольбой глядя куда-то, должно быть, в вечность, и казалось — живыми ногами наступает она на живое, думалось, дитяти больно и страшно в тёмной земле… (6)Хотелось остановить её, да не было сил крикнуть, шевельнуться — оторопь брала, костенела душа, стыла кровь.

(7)…Целую вечность спустя я поднимался по скрипучей лестнице старого замоскворецкого дома и на каждом пролёте переводил дух, решая про себя задачу: не задать ли стрекача? (8)Первый раз в жизни шёл я к настоящей живой артистке! (9)Страшно-то как!

(10)Пересилив-таки себя, дошёл я до нужной двери, перевёл ещё раз дух и позвонил. (11)Дверь отворила сама артистка и, приветливо улыбаясь, пропустила меня в прихожую.

(12)Я рассказал артистке о том, как мы смотрели кино на фронте, повзводно меняясь с передовой, и, конечно же, задал наивный вопрос — как это можно так вот всё доподлинно сыграть?

(13)– А я и не играла, — почти спокойно, с глубоким достоинством произнесла актриса и потупилась, чтоб я не заметил дрогнувших губ. (14)– Вы и не представляете, какая мне награда ваш рассказ за ту мою работу…

(15)Чуть рвущимся голосом она поведала мне о той действительно тяжкой, а в моём нынешнем понимании до подвига поднимающейся работе.

(16)Столичная киностудия, эвакуированная в Алма-Ату, снимала фильм в полуразрушенной клуне. (17)Одну из второстепенных ролей в этом фильме играла уже пожилая замоскворецкая актриса, и роль ей, особенно центральный эпизод, не удавалась.

(18)В разгар работы над фильмом пришла телеграмма, которой срочно вызывали актрису в Москву — на похороны убитого в ополчении сына.

(19)Ей выписали пропуск, проводили на поезд, а через десять дней встретили. (20)Была поздняя ночь, холод, пустота. (21)Она удивилась, что на вокзал приехал сам постановщик фильма, прославленный режиссёр, занятой человек. (22)Привезли её почему-то в киностудию, где их уже ждала съёмочная группа.

(23)– Это бесчеловечно! — сказала актриса режиссёру. (24)— Я не могу сейчас работать! (25)Не могу… (26)Пощадите!..

(27)Она рыдала. (28)И тогда режиссёр шевельнул скорбно сжатым ртом и выдавил короткое, но такое в ту пору […] слово:

– Надо!

(29)Режиссёр был опытный и хитрый. (30)Он дал актрисе ножик, мешок с мелконькой картошкой, какая только в войну вроде и рождается, усадил её на скамейку, а сам принялся тихонько расспрашивать про Москву, про сына, про похороны.

(31)Раз только, в самом начале съёмки, когда ослепили её светом, актриса зажмурилась, сжала руками голову.

(32)– Что вы со мной делаете? (33)Что вы со мной делаете?! (34)А потом послушно стала исполнять свою работу, чистить картошку, и ушла куда-то так далеко, что актёра, игравшего немца, а был он доподлинный немец, предупредили: «Будьте осторожны. (35)У неё в руках нож…»

(36)Она работала всю ночь, чистила картошку и тихо рассказывала про Москву, про сына, про похороны, и всё, что от неё требовалось, сделала — весь кусок в фильме был отснят без репетиций и дублей. (37)Когда закончились съёмки и измученные люди повалились спать кто где, режиссёр встал на колени перед актрисой и поцеловал её руки, вымазанные картошкой:

– Прости!

(38)Ту военную картину больше не показывают на экранах, должно быть, лента износилась от долгого употребления или потеряла она свою силу, но мне всё помнится старая клуня с дырявым верхом, тесно набившиеся в неё бойцы, слышится вперемешку перестук пулемётов и движка, не гаснет в памяти танец — голыми ногами, по голой земле и видятся белые от ненависти, испепеляющие глаза русской женщины, которая так умеет страдать, терпеть и ненавидеть, как никто, наверое, на земле не умеет.

(По В. Астафьеву)

Из предложений 10–14 выпишите один фразеологизм.