Не сказать, однако, чтобы Матрёна верила как-то истово. Даже скорей была она язычница, брали в ней верх суеверия: что на Ивана Постного в огород зайти нельзя — на будущий год урожая не будет; что если метель крутит — значит, кто-то где-то удавился, а дверью ногу прищемишь — быть гостю. Сколько жил я у неё — никогда не видал её молящейся, ни чтоб она хоть раз перекрестилась. А дело всякое начинала «с Богом!» и мне всякий раз «с Богом!» говорила, когда я шёл в школу. Может быть, она и молилась, но не показно, стесняясь меня или боясь меня притеснить. Был святой угол в чистой избе, и икона Николая Угодника в кухоньке. Забудни стояли они тёмные, а во время всенощной и с утра по праздникам зажигала Матрёна лампадку.
Только грехов у неё было меньше, чем у её колченогой кошки. Та — мышей душила…
Немного выдравшись из колотной своей житёнки, стала Матрёна повнимательней слушать и моё радио (я не преминул поставить себе разведку — так Матрёна называла розетку. Мой приёмничек уже не был для меня бич, потому что я своей рукой мог его выключить в любую минуту; но, действительно, выходил он для меня из глухой избы — разведкой). В тот год повелось по две — по три иностранных делегации в неделю принимать, провожать и возить по многим городам, собирая митинги. И что ни день, известия полны были важными сообщениями о банкетах, обедах и завтраках.
Матрёна хмурилась, неодобрительно вздыхала:
— Ездят-ездят, чего-нибудь наездят.
Услышав, что машины изобретены новые, ворчала Матрёна из кухни:
— Всё новые, новые, на старых работать не хотят, куды старые складывать будем?
Ещё в тот год обещали искусственные спутники Земли. Матрёна качала головой с печи:
— Ой-ой-ойиньки, чего-нибудь изменят, зиму или лето.
Исполнял Шаляпин русские песни. Матрёна стояла-стояла, слушала и приговорила решительно:
— Чудно поют, не по-нашему.
— Да что вы, Матрёна Васильевна, да прислушайтесь!
Ещё послушала. Сжала губы:
— Не. Не так. Ладу не нашего. И голосом балует.
Зато и вознаградила меня Матрёна. Передавали как-то концерт из романсов Глинки. И вдруг после пятка камерных романсов Матрёна, держась за фартук, вышла из-за перегородки растеплённая, с пеленой слезы в неярких своих глазах:
— А вот это — по-нашему… — прошептала она.
(А. И. Солженицын, «Матрёнин двор»)
Для выполнения задания используйте отдельный лист. Сначала сформулируйте прямой связный ответ (5–10 предложений). Аргументируйте свои суждения, опираясь на анализ текста произведения, не искажайте авторской позиции, не допускайте фактических и логических ошибок. Выполняя задание, подберите для сопоставления два произведения разных авторов (в одном из примеров допустимо обращение к произведению того автора, которому принадлежит исходный текст); укажите названия произведений и фамилии авторов и сопоставьте произведения с предложенным текстом в заданном направлении анализа. Соблюдайте нормы литературной письменной речи, записывайте ответы аккуратно и разборчиво.
В каких произведениях русской классики показана драматичная судьба русской женщины и в чём эти произведения можно сопоставить с рассказом А. И. Солженицына «Матрёнин двор»?
